— Но допускать мужичье до выборов… — Какими бы либералами не были местные ревнители реформ, до идеи дать власть в руки обычным крестьянам они в своих политических рассуждениях явно не доходили. — Еще и женщинам.

Последнее было лично моей закладкой на будущее: формально закон не ограничивал выборщиков полом, проводя ценз исключительно в имущественной плоскости. Да, 99% всех богатств в России принадлежали мужчинам, но кто сказал, что так будет всегда?

— Ну женщины, и что? — Я пожал плечами, — пускай местные помещики поиграются во власть, поучатся находить общий язык с людьми, почувствуют, что такое реальная работа. А там глядишь и на губернский уровень перейдем.

Кроме географических ограничений, земская реформа на первом этапе у нас получилась весьма урезанной в плане, так сказать, глубины. В 1830–1831 года предполагалось проведение выборов в формируемые уездные органы самоуправления Архангельской, Пермской, Вологодской и Вятской губерний. Тех, в которых крестьянская реформа уже закончилась, и общественная жизнь успела немного настояться.

Был обозначен имущественный ценз, где за один голос принималось право владения минимальным неделимым земельным участком или его эквивалентная стоимость. Таким образом, обычный крестьянский двор имел один, реже два голоса, а какой-нибудь богатый заводчик мог владеть сразу несколькими сотнями голосов. Ну или помещик, пусть и потерявший право собственности на крепостных, но сохранив за собой всю землю. По той же схеме считали стоимость недвижимости в городах и другое имущество. Тут имелся хитрый выверт, поскольку подоходного налога в эти времена не существовало — на данном этапе развития бухгалтерии его просто невозможно было администрировать — купцы и промышленники, платили налог с ими же объявленной стоимости имущества. Естественно это открывало просторное поле для занижения налоговых отчислений и прочих нарушений, однако в практической плоскости сделать с этим что-то было опять же просто невозможно. И вот введение земств было одним из косвенных способов стимулировать купцов и промышленников указывать в налоговых декларациях большие суммы. Для получения дополнительных голосов на выборах в местные органы самоуправления.

Что же касается полномочий, которые должны были получить земства, то тут они были сосредоточены исключительно вокруг повседневной хозяйственной и бытовой жизни уезда. В ведения земств в будущем должны были быть переданы больницы, школы, надзор за дорогами и мостами а так же прочие сферы жизни, управлять которыми с места удобнее и логичнее, чем из центра империи.

Ну и конечно последним, скрытым от других, но при этом не менее важным резоном проведения земской реформы я видел необходимость постепенного приучения людей к элементам народовластия. Нет, безусловно, идеальной политической системой я видел самодержавие с собой во главе — было бы странно будь это по-другому — однако в то, что удастся пройти все бурные года конца 19 и начала 20 века без дележа власти, виделось мне крайне мало вероятным. В том или ином виде вероятно придется организовывать парламент и прочие положенные в таком случае «демократические» институты. И вот тут лучше бы, чтобы народ был к этому делу минимально готов. На сколько я помню, в нашей истории революция 1905 года стала бомбой, взорвавшей плотину самодержавия, а хлынувшая бурным потоком на людей политическая жизнь привела к тяжким последствиям. Все-таки в этом деле англичане — самые большие молодцы, они умеют так стравливать пар из котла, чтобы постоянно поддерживать высокое давление и при этом никогда не доводить до взрыва. Есть чему поучиться.

В большем зале недавно достроенного здания Главного Штаба, замкнувшего Дворцовую Площадь и придав ей вид знакомый из будущего — не хватало только колонны посередине — 3 марта 1830 года собрался весь цвет российского генералитета. Ну во всяком случае та его часть, которая в этот момент находилась в столице.

— Итак господа, перед вами несколько эскизных вариантов будущей походной формы Российской императорской армии, — в этот раз я вам взял в руки указку и занял место лектора. Ну а генералы изображали из себя прилежных учеников. — Я хочу, чтобы вы изучили варианты и представили мне отчет по каждому из предложенных элементов. Впрочем, не ограничиваю и вашу фантазию, если вы сможете предложить что-нибудь свое, буду только рад.

Вслед за финансовой, крестьянской и земской реформами готовилась еще целая пачка изменений, которые должны были по моему замыслу преобразовать страну. Одной из таких реформ, запланированной правда на чуть более отдаленное время — где-то на 1832−33 года, была реформа вооруженных сил империи. К ней мы тоже готовились, постепенно собирая документацию, определяя штаты и вырабатывая в первую очередь у себя понимание того, что в итоге мы хотим получить.

— Почему предлагаемая вами, Ваше императорское величество, форма выглядит так… — поднял руку Паскевич. Тут он взлететь столь же высоко как в прошлой истории пока не сумел и занимал должность заместителя начальника Главного Штаба. Может со временем это изменится, однако пока Иван Федорович никак особо проявить себя не успел. — Хм… Бледно?

(Вариант офицерского походного кителя, предложенного ГГ для армейских полков. Китель нижних чинов должен был быть примерно такого же покроя только без нагрудных карманов и не на пуговицах а на крючках, для удешевления конструкции)

— Именно так, она и должна выглядеть, — кивнул я, принимая характеристику данную Паскевичем как должное. — Я предъявляю к походной форме такие требования: она должна быть крепкой, удобной и дешевой. Заметьте, господа, ни слова о красоте, красоту оставим гвардии и то только на время парадов. Вам слово, Александр Иванович.

Я передал указку генерал-квартирмейстеру, который по моему заданию занимался изготовлением образцов формы и знал ее оттого как бы не лучше меня. Нейдгарт прочистил горло и со свойственной немцам педантичностью принялся описывать то, что у нас с ним получилось.

— Начнем с вариантов головного убора, их четыре. Первый вариант — достаточно стандартный. Фуражка на тулье, штампованная медная кокарда. Без козырька для нижних чинов и возможно с козырьком для офицеров, — генерал-квартирмейстер сделал шаг дальше и остановился у следующего манекена. — Далее идут новинки, предложенные его императорским величеством. Плоская шапка с такой же медной кокардой. Из достоинств максимальная дешевизна производства, такой головной убор выйдет втрое меньше по деньгам чем даже бескозырная фуражка.

Плоской шапкой я обозвал простейшую пилотку, выглядящую примерно так, как показывали в фильмах про войну. Кроме пилотки я предложил еще мягкие кепи и береты. Последнее было очевидно слишком авангардно для местных генералов, однако в качестве варианта почему бы и не опробовать.

— Чем же вам, ваше императорское величество кивера наши, не одной войной опробованные не угодили? — Это уже подал голос Дибич, которому явно предложенные мною варианты головных уборов по душе не пришлись. — Крепкие, от сабельного удара при случае спасти способны, ну и выглядят браво, росту добавляет визуально.

— А с чего вы взяли Иван Иванович, что добавления роста — это хорошо, — удивленно вскинул брови я. — Только вражескому стрелку целиться тем самым помогаем, больше пользы оттого — ни капли. А для защиты головы в будущем солдаты в бою будут носить вот такие стальные шлемы.

Я достал пару заранее приготовленных касок и водрузил одну из них на голову манекена с пилоткой. Шлем сел как влитой. Пока массово изготавливать такие, визуально похожие на английские супницы только чуть более глубокие и с уменьшенными полями, каски мы не могли. Не хватало производственных мощностей. Впрочем, и на войну мы прямо завтра не собирались, время на то чтобы оснастить ими всю армию в запасе было достаточно.